Фрэнсис Фицджеральд - Три часа между рейсами [сборник рассказов]
— Могу я поговорить с ее мамой? — спросила она.
— Нет, она уехала по делам — дома никого нет.
Последнее замечание Пэт сделал не подумав.
— Ах, никого? Ну тогда крошке Буджи будет интересно взглянуть на ее спальню.
Пэт и опомниться не успел, как дама взбежала по лестнице. Мистер Робинсон последовал за супругой, а Пэт остался в холле, готовый задать стрекача при звуке подъезжающей машины либо при подозрительном шуме наверху.
Он прикончил бутылку джина и культурно от нее избавился, засунув под диванную подушку, подождал еще немного и, поскольку обследование спальни непозволительно затягивалось, отправился за своими клиентами. На лестнице до него донесся голос миссис Робинсон:
— Странно, что здесь только одна детская спальня. Насколько помню, у Ширли были братья.
Винтовая лестница располагалась напротив фасадного окна, и Пэт со ступенек увидел, как на подъездную дорожку свернула большая машина. Вышедший из нее человек также являлся голливудской знаменитостью, и, хотя он не принадлежал к когорте звезд, за которыми гонялась миссис Робинсон, по могуществу и престижу с ним мало кто мог потягаться в мире кино. Это был сам мистер Маркус, у которого Пэт Хобби двадцать лет назад служил пресс-агентом.
Тут Пэт совсем потерял голову от испуга. Ему мгновенно представилось, как он пытается объяснить свое вторжение в дом всесильного магната. На снисхождение рассчитывать не приходилось. Его урывочные работы на студии за двести пятьдесят в неделю канут в прошлое, а и без того плачевная карьера обретет новый, еще более мрачный финал. И он бежал прочь — импульсивно и стремительно — вниз по лестнице, через кухню и задние ворота, бросив Робинсонов на произвол судьбы.
Он все же успел им слегка посочувствовать, быстро удаляясь от места происшествия по параллельному бульвару. Мистер Робинсон наверняка вытащит свою визитку от пищевой компании; мистер Маркус наверняка воспримет это скептически; потом прибудет полицейский наряд, Робинсонов обыщут и допросят.
Возможно, этим все и закончится — если только Робинсоны, пылая жаждой мести, не постараются навести полицию на след Пэта.
При этой мысли он как ошпаренный рванул по улице, стряхивая со лба капли соленого джина. Он вспомнил о своей машине, оставленной перед зонтом Гаса Венске — там, где его впервые увидели Робинсоны. А на бегу он вспомнил еще одну зацепку, могущую стать для него роковой. Оставалось лишь уповать на то, что Рональд Колман не знает фамилию Пэта.
Пэт Хобби входит в роль[131]
I
Чтобы занять деньги изящно и легко, нужно правильно выбрать время и место. Процесс этот существенно осложняется, если заемщик еле вяжет лыко, покрыт гнойными прыщами или имеет здоровый фингал под глазом. Список таких «осложняющих обстоятельств» можно продолжать до бесконечности, а можно свести их к одному общему правилу: чем сильнее нужны деньги, тем сложнее их занять.
Данный случай Пэта Хобби был из наисложнейших — он пытался занять у актера на съемочной площадке во время работы над картиной.
Задача почти невыполнимая, однако Пэт за нее взялся, ибо он должен был спасти свою машину. С сугубо коммерческой точки зрения эта развалюха не стоила того, чтобы ее спасать, но для работы в Голливуде, при частых и дальних перемещениях, автомобиль попросту незаменим.
— Видишь ли, ссудный банк… — начал объяснять Пэт, но Джип Маккарти его прервал:
— Не стой над душой, мне сейчас играть в этом дубле. Или ты хочешь, чтобы я его сорвал?
— Я хочу только двадцать баксов, — сказал Пэт. — Не могу же я работать, сидя безвылазно в своей спальне.
— Зато сэкономишь на бензине, а работы у тебя все равно нет.
Это была жестокая правда. Но в любом случае, была у Пэта работа или нет, он предпочитал проводить время на студии или вблизи нее. Достигнув безрадостного и опасного сорокадевятилетнего возраста, он не имел иных занятий и перспектив.
— На той неделе мне дадут сценарий на правку, — солгал он.
— Черта лысого тебе дадут! — отрезал Джип. — Лучше исчезни с площадки, пока тебя не засек Хиллиард.
Пэт с тревогой оглянулся на группу людей у кинокамеры, а затем выложил последний козырь.
— Вспомни… — сказал он, — вспомни, как я помог тебе деньгами в день, когда у тебя родился сын.
— Нашел о чем вспоминать! — разъярился Джип. — Это было шестнадцать лет назад. И где этот паршивец сейчас? Сидит в тюряге за то, что сбил старуху, гоняя по улицам на чужой машине.
— Но деньги-то я тогда дал. Две сотни баксов.
— Да это мелочь по сравнению с тем, чего мне это стоило потом. Сам подумай: будь я в состоянии давать взаймы, стал бы я в мои-то годы цепляться за подработки в эпизодах? Стал бы я работать вообще?
Откуда-то из темноты донесся крик помрежа:
— Приготовились!
Пэт заторопился:
— Ну дай хоть пятерку.
— Нет!
— Ладно-ладно. — Красные глазки Пэта угрожающе сузились. — Тогда я буду стоять здесь у тебя над душой, и ты наверняка сорвешь дубль.
— Только не это! — испугался Джип. — Так и быть, дам пятерку. Она у меня в пиджаке, сейчас принесу.
Он умчался в актерскую уборную, а Пэт облегченно вздохнул. Может, удастся перехватить еще десятку у букмекера Луи…
И вновь крик помрежа:
— Тишина!.. Все по местам!.. Свет!
Свет софитов ударил прямо в Пэта. Ослепленный, он шарахнулся в одну сторону, потом в другую, теряя ориентацию. В этой сцене, изображавшей бандитский притон, участвовали еще шесть человек, и кто-нибудь из них непременно оказывался на пути бегства Пэта.
— Внимание!.. Мотор!.. Начали!
В панике Пэт попятился к оконной кулисе, где он не должен был попасть в кадр. Там он и стоял, съежившись, трясясь мелкой дрожью, пока актеры разыгрывали свою сцену. И откуда ему было знать, что съемка велась с операторской тележки, которая медленно двигалась по рельсам в его сторону.
— Теперь там, у окна! Эй, Джип! Руки вверх!
Как под гипнозом, Пэт послушно поднял руки и только потом осознал, что большой черный глаз камеры нацелен прямо на него. Через мгновение игравшая главную роль англичанка пробежала мимо Пэта и с ходу сиганула в бутафорское окно. Протянулась еще одна бесконечно долгая секунда, прежде чем Пэт услышал: «Стоп! Снято!»
Без дальнейших промедлений он пустился наутек — через хлипкую фанерную дверь выскочил из декораций, едва вписался в поворот коридора, споткнулся о кабель, но мигом вскочил и помчался к выходу. Сзади слышался чей-то быстрый топот, и Пэт поднажал, но уже в самых дверях получил толчок в спину и обернулся, готовый защищаться.
Это была все та же английская актриса.
— Дорогу! — крикнула она. — Я свое отработала. Теперь домой, в Англию!
И, уже нырнув в поджидавший лимузин, громко сообщила всем и никому:
— У меня через час самолет до Нью-Йорка.
«А мне-то что за дело?» — сердито подумал Пэт, вновь прибавляя шагу.
Он и не подозревал, что спешный отъезд англичанки радикально отразится на его судьбе.
II
Обещанную пятерку он так и не обрел, полагая не без оснований, что черпать из данного источника ему уже не доведется никогда. Стало быть, срочно требовалось найти другие источники, дабы отвести беду от его злосчастного двухдверного друга. С тяжелым сердцем Пэт покинул студию, по пути домой лишь ненадолго остановившись, чтобы залить в машину бензин, а в себя — добрую порцию джина. Кто знает, может, они в последний раз заправлялись этак на пару…
Наутро все выглядело в еще более мрачных тонах. В кои-то веки он не испытывал ни малейшего желания посетить родную студию. Опасность грозила не только со стороны Джипа Маккарти — теперь в число его врагов попала могущественная компания, делавшая тот самый фильм, а с ней и вся индустрия в целом. Своим неожиданным появлением в кадре он сорвал съемочный процесс, а это считалось одним из тягчайших преступлений, по сравнению с которым дорогостоящие ляпы продюсеров или сценаристов выглядели безобидными шалостями.
Однако срок очередной выплаты за машину истекал послезавтра, а едва ли не последняя — да и то слабая — надежда раздобыть деньги была связана с Луи, студийным букмекером.
Взбодрив себя тошнотворными остатками вчерашнего пойла, в десять утра он отправился на студию, подняв воротник пальто и надвинув шляпу низко на лоб. В надежде добраться до офиса Луи незамеченным, он выбрал потайной маршрут, пролегавший через гримерную секцию и задворки столовой.
Парочка студийных полисменов сцапала Пэта в тот момент, когда он сворачивал за угол парикмахерской.
— У меня есть пропуск! — запротестовал он. — Он действителен еще неделю — выписан Джеком Бернерсом.
